Главная › Новости

Футурологическая матрица | Преобразование сельского хозяйства

Опубликовано: 02.09.2018

Прогноз на 2018 год от Ротшильдов. Каким видит будущее мировое правительство. Мировые тренды 2018

Здесь мы отождествляем сельское хозяйство только с продовольствием, хотя, конечно же, оно производит много других товаров растительного или животного происхождения. Однако с ними намного меньше проблем, тем более что химия все более активно вторгается в сферы одежды и домашнего интерьера, а по ряду статей сельское хозяйство становится просто социально опасным. Так, всего четверть века назад никто в России не знал, что конопля, как и мак, – сырье для сильнейшего наркотика. Конопля, как и лен, испокон века служила исходным материалом для выделки тканей, и под нее зачастую шло до четверти приусадебной земли. Теперь за коноплю и мак грозит тюрьма, а впереди – предстоящая война с наркосодержащей растительностью Южной Америки и Среднего Востока, которая служит источником дохода для наркоторговцев и вместе с тем – угрозой гибели миллионов людей в Северной Америке, Европе, Азии и Африке. Каждая из такого рода статей требует особого рассмотрения.

В области продовольствия как раз в грядущем десятилетии назревает переворот, о котором футурологи предупреждали полвека назад.

Если в первой четверти прошлого века в большинстве стран мира, кроме нескольких наиболее развитых, чтобы прокормить десяток семей ремесленников или рабочих и всего одну семью служащих, требовался тяжкий труд девяноста крестьянских семей, самих питавшихся впроголодь (причем большинства рабочих тоже были приусадебные участки с домашней живностью) – то столетие спустя механизация и начавшаяся автоматизация сельского хозяйства привели к растущим сдвигам, а перекрывшая ту и другую компьютеризация быстро повела дела к полному перевороту в только что указанном соотношении. На переднем крае мирового научно-технического прогресса сегодня уже всего лишь одна фермерская семья способна прокормить девяносто девять семей рабочих и служащих. А завтра, то есть в грядущих десятилетиях, это должно стать нормой для всех развитых стран мира. В обозримом будущем этот процесс завершится комплексной компьютеризацией всего мирового сельского хозяйства.

Это не значит, конечно, что крестьяне напрочь исчезнут с лица земли. Напротив, подавляющее большинство из ожидаемого десятка миллиардов землян XXI века так и останутся крестьянами, добывающими себе пропитание в основном со своего земельного участка. Совершенно как миллионы россиян сегодня питаются преимущественно со своих пресловутых «шести соток», а все, что удается заработать или украсть сверх того, – это своего рода «подсобное хозяйство». И совершенно так же, как человечеству грядущих веков (если оно, конечно, сохранится) придется имитировать разного рода жизнедеятельность, чтобы хоть чем-то занять себя, будучи целиком на иждивении «информационных полей мирового разума». Однако лицо мирового сельского хозяйства и основу мирового продовольственного баланса будут представлять, разумеется, отнюдь не эти реликты прошлого.

Чтобы полнее понять характер начинающегося переворота, нам придется совершить экскурсию в не особенно далекое прошлое – в год 60-й прошлого века. В том году советским журналистам несказанно повезло. Чтобы избежать назревавшей ядерной войны, Хрущев и Кеннеди договорились о встрече на «нейтральной почве» (каковая встреча и состоялась в следующем году в Вене). При информационной подготовке этой встречи советским журналистам разрешили многое из того, что категорически запрещалось ранее. В том числе писать «о будущем» не только в порядке иллюстрации квазирелигиозных догм научного коммунизма.

Редакция журнала «Техника – молодежи» решила воспользоваться случаем и опубликовать запретную прежде подборку материалов о мире будущего вне всякой связи с уже объявленным к 1980 году коммунизмом. Долго спорили, с чего начинать, чтобы не нарваться сразу же на скандал. Наконец решили начать с будущего сельского хозяйства как наименее опасного идеологически.

К тому времени было уже в ходу понятие «завод-автомат» (система комплексных автоматических линий, управляемых от ЭВМ, с крупносерийным и массовым выпуском изделий). Поэтому одному начинающему футурологу предоставили целый разворот и поручили подготовить материал на тему о том, как может выглядеть в будущем сельскохозяйственная «ферма-автомат».

Футуролог, недолго думая, прихватил с собой единственную русскую всегда и везде конвертируемую валюту (бутылку водки) и отправился на Выставку достижений народного хозяйства, в павильон «Животноводство». Там он вместе с двумя зоотехниками быстро сообразил на троих и упомянутую бутылку, и заданную тему. Итогом собеседования явилась роскошная иллюстрация комплексно автоматизированного коровника на 2000 корово-мест, обслуживаемого всего одним оператором («Техника – молодежи», 1961, № 2). Оператор сидел всего лишь за пультом управления, потому что о грядущих компьютерах знали тогда как следует только два человека в мире – профессор Норберт Винер и академик Аксель Берг. Но и без компьютера картина получилась впечатляющей. Нажатием тумблера коровам прямо в стойло подавался по конвейеру корм. Рядом, стоило прижаться мордой к автопоилке, фонтанировала вода. Время от времени автоматически подстилка сменялась новой, а старая, вместе с навозом, сбрасывалась на конвейер этажом ниже. Наконец, столь же периодически и автоматически к вымени каждой коровы подключались автодоилки, а цистерны с молоком по еще одному конвейеру грузились на подходившие автоцистерны. Выглядело все это впечатляюще. Только текст, после многоэтажного редактирования, получился настолько обезображенным, что под ним было стыдно подписываться. Так он и пошел в печать безымянным. У него впоследствии обнаружился только один недостаток. Материал, оказался не о будущем, а о самом что ни на есть настоящем. Только не в СССР.

За прошедшие почти полвека такие фермы стали обычным явлением во всех цивилизованных странах мира. Именно они составляют сегодня основу мирового сельского хозяйства. Понятно, не только в животноводстве: примерно такие же фермы появились практически во всех основных отраслях земледелия. Как правило, это – семейные предприятия, где отец, мать, подросшие дети и иногда один-два наемных работника сидят по очереди за компьютером и производят различные операции. К сожалению, пока что далеко не всегда комплексные: многие работы все еще приходится доверять водителю машины, а то и просто работнику с лопатой или вилами в руках. Но комплексность – дело ближайших лет, от силы одного-двух десятилетий, начиная с десятилетия грядущего. И все это органически уживается – и долго еще будет уживаться – с хозяйствами XX века, а то и более отдаленных веков. Крестьяне со своей продукцией и впредь могут добираться до задворков городских рынков. Но определять погоду на самих рынках, конечно же, станет ферма-автомат.

В заключение обратимся к социальным последствиям начинающейся комплексной компьютеризации мирового сельского хозяйства (в полную меру, как мы уже говорили, она развернется именно в грядущее десятилетие). Эти последствия носят двоякий характер. С одной стороны, резко обостряется проблема занятости. По инерции большинство землян, как и прежде, умственно и психически ориентированы именно на сельскохозяйственные работы. В качестве пенсионеров или отпускников (а также в выходные дни) они будут копаться на своих грядках все обозримое будущее. Но профессионалов в этом деле теперь потребуется на порядок – если не на несколько порядков – меньше. Куда девать эту огромную высвобождающуюся массу людей? К этому вопросу нам предстоит обратиться в разделе об экономике. С другой стороны, столь же резко усложняется проблема реализации основной сельскохозяйственной продукции – продуктов питания. Придется еще раз внимательнее посмотреть «с одной стороны» и «с другой стороны».

Быстро растущее число миллиардов людей на земле, имеющее огромную инерцию и вряд ли способное пойти на спад раньше середины наступившего столетия, безусловно, исчерпает потенциал «зеленой революции» третьей четверти минувшего века, когда удалось поднять урожаи в несколько раз. И вряд ли есть основания ожидать еще одной такой же «зеленой революции» –

у растений на земле есть свой собственный потенциал утилизации солнечной энергии, и он, конечно же, не беспределен. Перед такой лавиной – как и перед всякой лавиной – деревня и XX, и XXI века полностью бессильна, обрекая на голодную смерть миллионы и миллиарды людей не позднее второй четверти нашего века.

Первые, отнюдь не весенние, «ласточки» в этом отношении уже начинают давать о себе знать. Ожидающееся удвоение в грядущие 20 лет населения Средней Азии не сможет не натолкнуться на все более острую нехватку питьевой воды. Положим, какое-то время проблема может решаться покупкой сибирской воды по тысячекилометровым водопроводам (копать для этого каналы сегодня вряд ли позволит общественное мнение страны-продавца). Но на еще одно удвоение в следующие 20 лет не хватит никаких сибирских рек.

И точно так же будет обстоять дело с продуктами питания на мировом рынке в грядущее десятилетие. В ход пойдет все, что по карману покупателям. А, как известно, карман у этих покупателей довольно тощий. И тут любителей поесть подстерегает коварная ловушка, даже две ловушки, которые погубили великое множество гурманов более развитых стран мира (на сей раз включая и Россию).

Одна ловушка – питаться при сидячем образе жизни каждый день (по весу поглощаемых продуктов), как питались крестьяне по праздникам. Горький опыт показал, что это самый надежный путь обзавестись брюшком к 30 годам, чтобы в 50-60 лет пасть жертвой инфаркта или инсульта. Судя по текущей статистике, именно так поступает почти каждый второй русский мужчина (об остальных национальностях мы не упоминаем только из чувства деликатности).

Другая ловушка – соблазн «быстрой пищи» («фаст-фуд»), напичканной, естественно, разными химикатами. Результат для многих развитых стран мира неожидан и поразителен: «быстрая пища» столь же быстро нарушает нормальный обмен веществ, и брюшко появляется к 30 годам как бы само собой, безо всякого обжорства. Со всеми вытекающими из этого прискорбными последствиями.

Мораль очевидна: комплексная компьютеризация сельского хозяйства должна обязательно сопровождаться сугубым вниманием к проблеме занятости и столь же большим вниманием к культуре питания. Только при таких условиях ферма-автомат на 2000 корово-мест не явится еще одной разновидностью оружия массового уничтожения людей на Земле.